Вопрос: Это будет работать или нет? Можно выработать такой иммунитет?

Ответ: Чем? Тем, что ты будешь просто сидеть?

Реплика: Переболеют те, кто должен переболеть.

Ответ: Нет. Решение не находится на уровне болезни, не находится на уровне вирусов. Решение находится на следующем, более высоком уровне. Не на уровне животного тела, а на уровне отношений. Если отношения правильные, вирус исчезает, не распространяется. Он просто умирает, испаряется, если между людьми отношения доброй связи.

Вопрос: Вы сказали: "Давайте попробуем, проведем эксперимент над каким-нибудь городом". При этом вырабатывается иммунитет или нет?

Ответ: Да.

Вопрос: Можно ли провести тот эксперимент, о котором вы говорите, т.е. о таких добрых отношениях между людьми, что вирус исчезнет?

Ответ: Это зависит от людей, которые живут в этом городе. Захотят ли они, поймут ли они, готовы ли они, находятся ли они между собой в какой-то определенной, четкой связи. Поэтому самое удобное – взять более-менее однородный город.

Реплика: И провести эксперимент?

Ответ: В моих глазах, это не эксперимент. Это точное доказательство, что сработает.

Вопрос: А как вы их упросите?

Ответ: Я им буду объяснять, что только добрая связь между людьми может организовать нас, оздоровить нас, помочь нам и поднять на новый уровень существования.

Вопрос: Это будет такой подготовкой? Сначала нужно окружить этот город такой сетью телевидения, радио, промывать мозги людям, что только добрая связь поможет нам. Как вы это видите?

Ответ: Конечно, это надо сделать серьезно, так чтобы это было правильно популяризировано и представлено всему миру.

Реплика: А если действительно отгородить такое пространство и сказать: "Кто готов к этому эксперименту – вот стоят жилые дома, хорошие помещения".

Ответ: Это другое дело. Тут есть определенный резон, другой.

Вопрос: Что лучше? Создать такое поселение, в которое попросить прийти людей, которые готовы на этот непростой эксперимент, когда мы будем пытаться по-доброму относиться друг к другу.

Ответ: Но этот эксперимент должен быть в Израиле. Потому что этот народ обязан продемонстрировать избавление от такого вируса, который исходит из эгоизма, из отдаления, противоречий друг с другом. Особенно показательно это среди еврейского народа.

Вопрос: А если мы с вами запустим такую идею, то есть давайте создадим такой город, сейчас это можно сделать очень быстро, и введем туда ту часть Израиля, которая хочет попробовать, как добрыми отношениями изменить не только что-то в себе, но и во всем мире?

Ответ: Можно попробовать.

Реплика: И на это дадут деньги?

Ответ: Естественно. В этом было бы заинтересованно практически все человечество.

Вопрос: То есть ему нужно только доказать ту аксиому, о которой вы говорите, что добрые отношения между людьми спасут мир. Вот эта маленькая кучка, которая сумеет прийти к добрым отношениям между собой, спасет страну, мир?

Ответ: Да. Мы увидим по ним: насколько они благожелательны друг с другом, настолько они здоровы.

Только это нельзя показывать на маленькой группе, потому что это нечеткое определение и доказательство. Это должна быть все-таки серьезная группа в тысячи человек.

Вопрос: Что значит "надо"? Что это такое?

Ответ: Надо – потому что этот вирус приходит воспитывать нас. Воспитывать! А мы на него как бы плюем и говорим: "А мы будем делать так!" Как маленький ребенок топает ножкой.

Реплика: Но не сидит в человеке "воспитывать". Сидит в нем: я должен все время протирать карточку, должен все время протирать вокруг себя пространство, не подпускать к себе никого. В нем не сидит, что вирус пришел нас воспитать.

Ответ: А мы должны ему это объяснять. Это наша проблема. Именно наша проблема – тех, кто понимает, откуда пришел вирус и для чего.

Он пришел для того, чтобы нас сблизить, как ни странно. Но сблизить внутренне, а не снаружи. Чтобы мы не протирали друг за другом пространство, чтобы мы себя "протирали". Чтобы мы не заражали друг друга, чтобы переживали: "А не заражу ли я другого?", - а не то, что я от другого заражусь. Когда мы будем думать о других вместо себя, все пройдет, и вирус исчезнет, растает как дым.

Вопрос: Вся проблема в том, что я как бы замыкаюсь на себе, на том, что я должен делать, куда мне деться?

Ответ: Нет, я должен делать и так, и так. Только я должен делать не для того, чтобы уберечься от остальных, а якобы я единственный больной в мире и хочу уберечь остальных от себя.

Вопрос: То есть не "Что будет со мной?", а "Что будет с другими?"

Ответ: "Что будет со всеми нами?" Вирус приносит нам, наконец-то, раскрытие нашей взаимной связи – и плохой связи, эгоистической, вредной. Он и остальные вирусы, которые еще придут за ним, доведут нас все-таки до состояния, когда мы будем думать о других, а не о себе. Потому что только в таком случае мы сможем всех обезопасить.

Мы вошли в состояние, когда у нас нет другого выхода. Мы обязаны все-таки понять, что мир должен прийти к своему исправленному состоянию, и нам надо идти не за нашим эгоизмом, а вопреки ему – к нашему объединению.

Реплика: Исходя из ваших слов, медицина, практически, не создаст вакцину или создаст, но придет другой вирус?

Ответ: Да, конечно.

Вопрос: То есть в этом направлении лучше даже не работать?

Ответ: Нет. Мы зашли в XXI век. Это новый век, это новое состояние человечества. Это новые вирусы – вирусы духовные или, можно сказать, психологические, которые указывают нам на то, что связь между нами является определяющей. Если она хорошая, то всем нам хорошо. Если плохая, всем нам будет плохо.

Вопрос: Какими должны быть оздоровляющие мысли человека?

Ответ: Такими, когда я думаю о других: как бы не заразить их, как бы они были живы-здоровы. Просто. И всё. Не о себе думаю, а о других. И этим я спасаю себя и обеззараживаю себя. Я не отталкиваю других от себя, чтобы от них не заразиться, я отталкиваю их от себя, чтобы их не заразить.

Реплика: Но я же не больной…

Ответ: Мы все больные, во всех нас живут вирусы. Эгоистические, дикие вирусы, когда мы думаем только о себе, а не о других. Природа сейчас, в XXI веке, будет нас переделывать. И это очень-очень неприятно, непонятно, и как-то неожиданно.

Вопрос: Есть такое осознание меня, как злого вируса?

Ответ: Да. Только он один во всем мире рыщет, кому бы навредить – это я.

Вопрос: Я вирус, который может заразить других, и я не хочу это делать. Меня надо ограничить от людей. Мне надо не дать к ним подойти и так далее?

Ответ: Да. Вот эти мои мысли, мои планы, мои всевозможные идеи – они все эгоистические. Я должен с ними что-то делать. Как их зажать в себе? Как их скрыть в себе? Это называется сократить.

Вопрос: Практически, я сам прошу: "Ограничьте меня, отделите меня от людей, потому что я их убиваю, я их заражаю"?

Ответ: Да. Если я этого не делаю, тогда приходит внешний вирус, и он меня ограничивает такими побочными явлениями. А на самом деле вирус – это не Covid-19 или прочие, с которым мы сегодня боремся. Нет, вирус – это именно наши эгоистические мысли о других.

Вопрос: Человек это воспримет?

Ответ: Ему некуда будет деться. Природа постепенно дожмет нас. Она и создала нас такими, и приводит нас сегодня к изменению, чтобы мы попросили саму природу, чтобы то, что она создала в нас, изменила. Будет красиво. Вообще, я ожидаю в ближайшие годы интересное преобразование человечества.

Вопрос: То есть вы ожидаете эту просьбу: "Измени нас"?

Ответ: Да. И нам надо делать на эту тему книги, фильмы, все, что только можно, о том, как это может произойти, как природа будет нас менять.

Реплика: Природа нас доведет, и все равно мы изменимся, и лучше не сопротивляться?

Ответ: Конечно. Кому ты будешь сопротивляться? Как можно? Ты ведь и сам – сама природа. Тут природа делает в тебе то, что надо.

Вопрос: Что же она вписала в нас: "царь природы", "власть над природой"?

Ответ: Чтобы ты на уровне "человек", который в тебе есть, осознал, что ты можешь изменить свою животную природу. И все.

Вопрос: Вот это называется "царь природы"? Что я могу попросить изменить мою природу?

Ответ: Да. Подняться над своей животной эгоистической природой и взобраться на постамент альтруистической природы. И в этом мы должны друг другу помогать, делать все, что только можно. Если нет, то все равно придем к этому, но, конечно, с большими страданиями, потерями, с протяженностью во времени и болью. Я надеюсь, что все-таки люди услышат. А нам надо все время говорить.

Реплика: Ну, как? Сказали бы, что надо оплатить медперсоналу в первую очередь, вдвое увеличить их зарплату и так далее. Они на переднем крае. Он же сам может попасть в эту больницу. Ну, не в эту, в другую.

Ответ: Он попадет в хорошие руки, не волнуйся.

Вопрос: То есть, вы хотите сказать, что в те руки, в которые он попадет, хорошо оплачены?

Ответ: Конечно.

Вопрос: Но все равно, мышление должно быть направлено на то, чтобы поддержать этих работников? Им дать больше?

Ответ: Да.

Вопрос: Это не происходит, вы говорите, потому что срабатывает тот же механизм?

Ответ: Да, но зачем нам это надо? У нас голова не в этом направлении работает. Если они работают – работают, мы еще издадим пару указов, что они не смогут освободиться от этой работы. И всё.

Вопрос: То есть закрепостить их?

Ответ: Конечно. Но я думаю, что это оборвется. Работники просто перестанут приходить. Что ты можешь сделать? Ты не можешь их обязать. Это свободный работник – заболел, не могу.

Вопрос: По большому счету, выход для них – тихая забастовка?

Ответ: Конечно. "Я не согласен с условиями труда".  Но что они будут делать? Другое дело, если они это сделают сообща, тогда государство сделает все, что надо.

Здесь опять-таки наш эгоизм мешает нам сделать нормальное дружественное общество, в заботе друг о друге, как в одной семье. Даже в одном государстве мы этого сделать не можем.

Реплика: Мы видим это даже в таких профессиях...

Ответ: В самых критических точках ты увидишь, как эгоизм не позволяет тебе! Ты захочешь собрать людей, поговорить с ними, увеличить им зарплату, провести такие-то законы – и не сможешь!

Написано в Книге Зоар, что человек не может отказаться от своего эгоизма. И даже перед смертью, когда ангел смерти подносит ему кинжал с каплей яда на конце, человек не может отказаться, он хочет проглотить этот яд, это эгоистическое наслаждение. Он открывает рот и глотает, и все на этом.

Вопрос: То есть выхода нет на самом деле? Как пишет Зоар – выхода нет?

Ответ: Выход есть! Если вместе мы притягиваем на себя высший свет, то он все исправляет.

Вопрос: Если эта ситуация приведет нас к тому, что мы увидим, что сами себя уничтожаем, и должны стать одной семьей, одним связанным государством, то человек пойдет на это?

Ответ: Только если вместе! В этом вся проблема – вместе! Удалить межчеловеческую ненависть и вместе взяться за любое дело. Если мы хотим для общего блага, то это получится. Для общего блага и не во вред кому бы то ни было!

Это придет и никуда не денется! Об этом начнут говорить всё больше и больше. Люди начнут просто говорить, потом они осозна́ют, что нет у них никаких сил для этого. Тогда они подумают: "А где же нам взять эти силы?" Как мы можем найти эти силы? Мы эти силы сможем найти, только если будем создавать десятки, маленькие группы, и в них находить нашу общую силу объединения". Как сказано, мы будем создавать Творца.

Творец – это добрая сила, которая возникает между нами, если мы, эгоисты, стремимся все равно к объединению, над эгоистическим объединением. Вот тогда мы строим, создаем, рождаем между собой Творца. А так Его и нет.

Такую силу мы начинаем порождать между собой буквально из нуля, из ничего, из вакуума.

Вопрос: Вот так: маленькая группа рождает Творца, еще одна маленькая группа рождает Творца, еще одна. Рождается много таких маленьких Творцов?

Ответ: Да. А потом эти группы, естественно, объединяются, потому что все их движение – к объединению. Вот и получается в итоге один Творец над всеми. А что это за Творец? Свойство отдачи и любви. Так все просто. Но выявить Его можно вот такими действиями.

Вопрос: Но это все равно маленькие группы, так или иначе?

Ответ: Маленькие группы, не больше десяти человек.

Вопрос: То, что ты можешь как бы охватить? Тех, кого ты можешь научиться любить?

Ответ: Да. Это очень непросто, но все равно это произойдет поневоле.

И тогда не понадобятся медсестры, и медицинский персонал, и врачи…

Идите все домой, и у всех будет все, что им надо.

Вопрос: То есть вы видите, что тогда будет здоровое общество, здоровые люди? Им не нужны будут больницы?

Ответ: Ничего. Абсолютно.

Вопрос: То есть он зависит от всех окружающих, от всего, что вокруг?

Ответ: Конечно. И чем больше он растет, тем более зависим от всех.

Реплика: "Он не просит о помощи".

Ответ: Ну и что? Он надеется на себя?

Реплика: Из всего сказанного выше, он надеется на себя, он не просит о помощи. То есть он такой: "Помощи просить не буду. Я сам".

Ответ: Тупой. Он даже не понимает своими мозгами, что он действительно зависит от всех и вся.

Вопрос: Вы считаете, настоящий мужчина именно тот, который может попросить о помощи, у него может быть такая слабость?

Ответ: Который понимает, что он слаб.

Вопрос: Это кардинально все меняет. То есть он понимает, что слаб и попросит о помощи?

Ответ: Да.

Реплика: Еще один признак: "Он не идет на компромиссы".

Ответ: Тогда его убьют или он убьет. Не идти на компромиссы невозможно. Именно через компромиссы мы приходим к правильным выводам, где-то посредине находятся правильные решения.

Без компромиссов мы жить не можем! Никто! Тем более деловые люди, политики и другие. Человек должен понимать, что природа состоит из плюса и минуса. Все живет на компромиссах.

Реплика: Следующий признак: "Он не сравнивает". Например, он не сравнивает себя с другими.

Ответ: А как же он будет расти, если он не завидует, если он не сравнивает?

Я должен сравнивать и завидовать – видеть, что это не в мою пользу, и меня это будет подстегивать к росту.

Вопрос: Вы имеете в виду – завидовать не с тем, чтобы опустить другого, а чтобы подняться над ним?

Ответ: Это зависит от предыдущих пунктов.

Вопрос: Да. То есть сравнения необходимы?

Ответ: Да.

Реплика: Дальше: "Он принимает себя таким, какой он есть".

Ответ: Только мама может принимать младенца таким, какой он есть. Никто не будет принимать меня таким, какой я есть. Меня все время будут унижать, сталкивать и так далее. И я тоже должен видеть себя, какой я есть, и каким я должен быть, и пытаться все время таким образом расти.

Вопрос: То есть я не то, что не принимаю себя таким, какой я, а должен все время расти. Поэтому, если я такой, как есть, это остановка?

Ответ: Конечно. Все находится в диалектике.

Реплика: Следующий пункт: "Он избежал кризиса среднего возраста или пережил его с наименьшими потерями".

Ответ: Я не знаю, при чем тут особенно средний возраст. Я его не чувствую и не чувствовал никогда.

Реплика: Потому что вы нашли цель жизни, когда вам было 33 года.

Ответ: По-моему, он у меня продолжается. 🙂

Что значит кризис среднего возраста? А что должно быть в этом кризисе? То, что я думаю о том, что прошло и что еще будет, и где же я, и что мне делать со своей жизнью?

Реплика: Я думаю, что поиск смысла жизни тоже сюда подходит. Здесь написано, что "пережил его с наименьшими потерями".

Ответ: Согласился с тем, что есть, и плыву уже дальше?

Реплика: Похоже на то.

Ответ: Нет, это не мое.

Вопрос: Все время нужно, чтобы этот кризис был?

Ответ: Да. Кризис среднего возраста, если так мы его обозначим, – это необходимый отчет о проделанном и о том, что еще не проделано, и что впереди еще очень много дел. И мне надо считать, что когда я все это сделаю, тогда у меня будет средний возраст.

Вопрос: То есть то, что я, допустим, нашел место в жизни и успокоился – это, по-вашему, ужасно?

Ответ: Это смерть.

В общем, с этими десятью заповедями мы не справились.

Реплика: Не справились. 🙂 Мы не согласны, у нас все наоборот: полная зависимость, постоянная неуверенность, постоянная дорога, никогда не останавливаешься, никогда не отдыхаешь.

Ответ: Открой глаза и посмотри. Без всяких литературных приемчиков. И ты увидишь, что все это обратно тому, что написано.

Вопрос: А вы можете развить чуть дальше то, что вы говорите: "Мир! Будет хуже". Что в этом оптимистичного? И что в этом от того, что это необходимо миру?

Ответ: Пока ты себя не исправишь, не исправишь взаимоотношения между людьми, всем людям будет плохо. Всем людям будет плохо! Значит, нам надо исправлять себя. Никуда не денешься.

А что такого плохого я говорю?

Реплика: По мне – так ничего, но человеку хочется вернуться в мир, где мы летали все время в отпуска, ходили в гости.

Ответ: Летай! Только тот мир ты не сможешь вернуть никак!

Реплика: Но человеку никак не хочется это стереть из памяти.

Ответ: Знаешь, есть такие фильмы: когда человек забрасывает какое-то место, оно за пару лет рассыпается. Так вот, ты увидишь этот мир.

Вопрос: То есть вы считаете, что это абсолютно неглубокое мышление, а настоящее мышление, что мы не вернемся в прошлое и надо думать о будущем?

Ответ: Нет возврата никак! Укажи мне хоть одно какое-то историческое явление, факт, что люди вернулись. Ничего такого нет. Даже если возвращались после войны, то восстановление было совершенно другим. Новые города. Новые отношения!

Реплика: Вот это самое важное – новые отношения. Ни города, ни индустрии…

Ответ: Это не для меня, это для природы самое важное. Для этого она и подсовывает нам вот такие состояния.

Вопрос: Это не туризм, не города, не индустрия, не продовольствие, ничего – только отношения?

Ответ: Привести человека к состоянию единого, одного общего целого. К единому образу.

Вопрос: Вот этого хочет природа? И она этого добьется?

Ответ: Конечно!

Вопрос: Любыми путями?

Ответ: Мы выбираем путь – или добрый, или злой.

Вопрос: А она нам может нашептать: "Выберите добрый путь. Я вас прошу"?

Ответ: Постоянно предлагает, но мы не хотим. Постоянно предлагает!

Вопрос: То есть мы не слышим этот голос природы?

Ответ: Никак не слышим.

Реплика: Мы только слышим себя кричащих: "Верни нас обратно! Не хотим так жить!"

Ответ: Только!

Вопрос: Что с каббалистической точки зрения так резко поменялось в человеке?

Ответ: Поменялась суть жизни. Суть! Она заключается не в том, чтобы нам быть вместе физически в одном месте, а чтобы найти для себя правильное место существования – не физическое, а виртуальное.

И этот выезд, допустим, из физического Манхеттена за пределы "Большого яблока" говорит о том, что мне не нужны все эти люди, офисы, банки. Я могу сидеть у себя на диване в пижаме и руководить всем этим. Зачем мне содержать такие дорогие офисы, людей, чтобы приходили и сидели там? Не надо этого ничего. Я смотрю на экран или на несколько экранов передо мной и могу руководить любым предприятием.

Вопрос: А как же ваша мечта о связи людей, о соединении?

Ответ: А их и не было! В том-то и дело. Связь людей была такой, что как сказано в Торе: "Разделение злодеев полезно им и полезно миру".

Вопрос: То есть это была иллюзия физической связи?

Ответ: Это не иллюзия. Физической связи не было вообще. Разве я приходил на работу, потому что я любил этих людей, хотел быть ближе к ним?

Вопрос: Нет, конечно. А сейчас что-то изменится? И как это произойдет виртуально, если я только на картинке вижу другого?

Ответ: Я буду связан с ними виртуально, а потом, может быть, когда-нибудь и физически. Но самое главное – у меня будет свобода! На меня ничто не будет давить, чтобы я был обязан улыбаться этому человеком, быть связанным и так далее. Я буду общаться с ним сугубо в деловом формате.

Вопрос: Меня интересует, как соединятся люди сердцами? Как произойдет соединение через экраны?

Ответ: Их будут бить всякие невзгоды жизни, и они поймут, что преодолеть сыплющиеся на них проблемы они смогут, только если станут внутренне, душевно близки друг к другу.

Вопрос: Значит, человек не спрячется от страдания, от боли, если уедет за "Большое яблоко", за Нью-Йорк, за Лондон?

Ответ: Нет, конечно. Зато сидя там, у себя на пенечке, с газонокосилкой, с собачкой, он задумается о том, что для правильной, нормальной жизни ему все-таки надо быть в доброй связи с другими. Он будет об этом думать. Он получит такие удары, что поймет: надо быть все-таки в связи.

Вопрос: Он поймет, куда направляют его эти удары? Или он как животное будет бежать к этому?

Ответ: Поймет. Осознает. Это будет очень долго, мучительно, но он поймет. Удары будут так вбивать высший разум в человека.

Реплика: Мы все время возвращаемся к ударам.

Ответ: Но кроме этого невозможно никак. Это может быть очень легко и спокойно, а может быть через многие проблемы и даже войны.

Вопрос: Как вы это видите? Вы лично?

Ответ: Я всеми силами пытаюсь объяснить, что у человечества не остается никакого выбора, что оно находится в таком состоянии, когда правильное отношение между ними – это просто крик судьбы. Однако я пока не вижу, чтобы люди это понимали.

Но по крайней мере состояние уже такое, что об этом можно говорить, и тебя не отталкивают, и не глушат, и не обсмеивают. Потому что все находятся в состоянии, когда не знают, что делать с собой, со своими детьми, со своим будущим.

Реплика: Для многих призывы "соединитесь", "доброе слово другому", "хорошая мысль о другом" выглядят немножко по-детски. Поэтому они пока еще не слышат вас.

Ответ: Я их понимаю.

Вопрос: Как внести в это еще "стрелу в сердце", чтобы они почувствовали, что за этими простыми словами лежит огромная глубина?

Ответ: Это будет сделано. И тогда они начнут понимать, что у них нет другого выхода. Это не просто слова, а так природа направляет нас к этому.

Вопрос: Будет ли у человека ощущение, что мы находимся внутри закона природы?

Ответ: Обязательно! Это придет, это осознается и претворится в действие.

Вопрос: Чтобы мы стали вот такими тряпками?

Ответ: Да, а как же? После этого мы начнем слушаться.

Реплика: Но у нас все время обратная реакция: мы победим тебя, мы найдем…

Ответ: Посмотри, как ты воспитываешь детей. Ты доводишь их до состояния, когда они понимают, что они без тебя никто! И тогда ты им говоришь, что надо делать, и они поневоле слушают. Ребенок всхлипывает сквозь слезы и все-таки делает, потому что понимает, что всё, иначе ничего не сделаешь. На этом и устроено поколение эгоизма.

Вопрос: То есть мы все время живем в состоянии, что природа под нами? Мы никак не можем ощутить, что она над нами, и мы внутри нее, и она нами водит туда-сюда.

Ответ: Да.

Вопрос: Вот так мы и жили все годы, и сейчас продолжаем жить. Так будут олимпийские игры или нет, как вы считаете?

Ответ: Если мы будем хорошими, то будут. А если нет, то нет.

Вопрос: Какой бы вы написали призыв от олимпийского комитета Высшей силе, Природе? Мы очень хотим, чтобы эти игры состоялись. Что мы должны написать?

Ответ: Я бы написал обращение к Творцу от олимпийского комитета: "Вдарь по болельщикам, чтобы они поняли, что должны поумнеть, понять, при каких условиях могут состояться игры".

Настоящие олимпийские игры – когда все-таки хотя бы на время игр делается перерыв в ненависти, в отторжении друг от друга.

Вопрос: И мы такими должны стать до этого?

Ответ: Да. В течение года давайте подготовимся.

Вопрос: И это будет подготовка к олимпийским играм?

Ответ: Да.

Вопрос: Представляете, если бы олимпийский комитет написал такое обращение к Творцу?

Ответ: Пускай начнут с того, чтобы запретить любые военные операции во всем мире на это время.

Реплика: Это было бы красивое обращение к человечеству.

Ответ: Мы знаем, что настоящие олимпийские игры состоятся лишь тогда, когда человечество пожелает хотя бы на это время прекратить все войны, дрязги, противостояния и пожелать участвовать в правильной борьбе между собой, не со всякими вирусами и не с разными запрещенными уколами, а именно трезво, прямо, открыто, откровенно проявить свое мастерство.

Это было бы здорово! Но мы должны для этого полностью изменить свое отношение и к играм, и к миру, и к войне, ко всему.

Сегодня без допинга – какие это игры? Кто сегодня выходит вообще на что-то без допинга? Работают целые институты, лаборатории, чтобы дать спортсмену такую пилюлю, которая, с одной стороны, не была бы обнаружена, а с другой стороны, дала бы ему рвануть вперед, даже если умрет после этого. Разве это игры? Противно.

Реплика: Поэтому нам и не дают к этим играм приблизиться, потому что это уже не игры и не олимпийские игры, а так.

Ответ: Да. И то же самое заявление Джона Коутса: "Во что бы то ни стало, мы победим!" Ну как это? С кем ты имеешь дело?! Ты даже не осознаешь ни величие самих игр, какими они должны быть, ни то, что это выше человека, что они находятся вообще выше природы человека.

Они даны для того, чтобы поднять человека выше его соревновательности, чтобы победила действительно дружба, правильное отношение друг к другу. А здесь – это же все построено на противоположности. Смотрите, какая ненависть перед этим разыгрывается между всеми странами, и чего только нет!

Хорошо, что нет этих игр.

Они должны быть такими, чтобы мы не видели вообще эти цвета. Кино должно быть таким, что ты не берешь по цвету. Или ты берешь по цвету, но не потому, что это является главным, а поскольку такой-то актер может это лучше сыграть. Но ты не говоришь заранее о его цвете. Ты говоришь о его духовной или артистической ступени.

А здесь – это будет деградация. Естественно, постановщики начнут соревноваться между собой.

Реплика: Конечно, для того чтобы получить субсидии, чтобы фильм получил успех на "Оскаре", продюсеры будут исходить из этих правил. То есть брать определенные проценты, чтобы всех устроить на работу.

Ответ: Когда они будут подавать заявку на фильм, в первую очередь будет идти так: у меня белых такое-то количество, черных – такое-то, рыжих такое-то и так далее.

Вопрос: А какие принципы должны быть соблюдены, чтобы фильму дать "Оскар"?

Ответ: Я бы, во-первых, давал "Оскар" не сразу, а, допустим, через год после выхода киноленты. Мировым голосованием. Потому что такое искусство должно быть понятно всем.

Вопрос: Должны ли быть какие-то правила для фильма, который получает "Оскар"? Что в нем есть такого?

Ответ: Только то, чтобы человек от просмотра такой картины не нуждался бы в совершении какого-то насилия.

Вопрос: То есть не видел бы насилия в фильмах?

Ответ: Может быть, и видел. Ведь возможно, наоборот, то, что он видит насилие, его отталкивает. Но чтобы не вознуждался, чтобы это не подтолкнуло его к таким же действиям.

Фильм по любому может показывать все, что угодно. Только нам важен результат.

Вопрос: К чему должен призывать этот фильм?

Ответ: Только лишь к гуманизму.

Вопрос: Что вы подразумеваете под этим словом?

Ответ: К связи между людьми, к тому, что все равны, и мы должны все-таки подняться над всеми нашими убеждениями, в том числе и расовыми.

Ты хочешь, чтобы был порядок? Нужно воспитание.  А Голливуд – это не воспитание.