Вопрос: Но все-таки есть четкое соответствие, что духовный корень должен проявиться в нашем мире, поэтому был захват, людей убивали, и это как-то тяжело воспринимать. Как Тора, которая говорит о любви, может давать такие указания?

Ответ: Тора говорит о любви как о высшем состоянии связи между людьми, которая осуществляется именно на совпадении намерений. А если эти намерения противоположны, тогда речь идет не о сближении, связи и любви, а о ненависти и войне.

Вопрос: Тогда что делать во внешнем мире?

Ответ: А это так и происходит во внешнем мире. Следствие внутреннего раздвоения, отдаления друг от друга, противостояния, в нашем мире и приводит к войнам и истреблению.

Реплика: Получается, что народ Израиля не смог исправить в себе какие-то желания, и поэтому во внешнем мире истребил семь народов.

Понятно, что когда на тебя нападают, ты должен первым убить того, кто пришел уничтожить тебя. Но непонятно, как можно брать, захватывать, убивать в нашем мире?

Ответ: Это следствие духовных корней, проявляющихся в нашем мире. Тора говорит только о духовных корнях. А то, что происходит в материальном мире, исходит именно из такого противостояния.

Ты не можешь пользоваться какими-то сегодняшними или прошлыми, или будущими ценностями, оценками, критериями, чтобы сказать – это правильно или нет. В свое время все так действовали, и в этом не было ничего особенного, зазорного. Наоборот – гордились.

Реплика: То есть лучше брать это все на духовном уровне и использовать по отношению к своим желаниям. А то, что это происходило в истории – так было принято. Понятно, что никакого либерализма, демократии, прав человека нигде не было.

Ответ: Это все философия нашего времени. Я понимаю, что это камень преткновения для многих либералов и современных людей. Но они не понимают, что значит современность, что в прошлом все было совершенно по-другому.

Были другие люди, другие взгляды, ко всему относились иначе. Если бы сегодня мы увидели человека даже не XVII-XVIII, а XIX-го века, то поразились бы его действиям, его поведению. Оно показалось бы нам очень странным, и мы не смогли бы его воспринимать.