Но если сегодня, уже через столько лет после Ари, когда пришло время исправления, и раскрылась наука каббала, мы до сих пор отвергаем каббалу и методику исправления, не признавая необходимость объединения – это и есть подлинное разрушение внутри нас. Настоящая катастрофа не та, что была в прошлом, а та, что происходит в нас день ото дня.

Рабби Акива призывал любить ближнего как самого себя. Но когда Храм рухнул, он радовался этому, ведь это означало начало исправления. Поэтому надо думать только о настоящем и будущем, а не сожалеть о прошлом.

Прошлое разрушение было результатом высших сил, борющихся друг с другом. Но хотя мы понимаем, что Храм обязан разрушиться, все же надо сопротивляться разрушению. Нельзя соглашаться с выходом из святости. Если хоть чуть-чуть достиг духовного, нельзя позволять себе упасть из него в клипу.

Поэтому Рабби Акива так призывал держаться за любовь к ближнему как к самому себе. С другой стороны, если крушение произошло, надо понять, что оно на благо, и с этого момента уже начинается исправление. Если Храм рухнул, то надо не плакать о нем, а начать его восстанавливать с новыми силами.

Нет ничего хуже разбиения. Но только из этого разбитого состояния можно подняться и возродиться, а потому это хорошо, когда мы раскрываем свое разбиение. Мы снова и снова стараемся объединиться, но каждый раз обнаруживаем, как в нас поднимаются злые силы, еще сильнее прежнего. То есть мы раскрываем все большее разбиение.

Оно раскрывается именно тогда, когда я хочу соединиться с товарищами и вдруг обнаруживаю, то не могу это сделать. Целый день я мечтал о том, как назавтра встречусь с товарищами и между нами будет сильное соединение.

А утром просыпаюсь и вообще не вспоминаю, что сегодня назначена встреча. Я уже все забыл! Все мои благие намерения рассыпались в прах – это и называется разрушением, так оно раскрывается в нас.

* * *

Во мне самом нет силы сопротивляться разбиению. Единственный способ – это включиться в правильное окружение, в котором есть такая сила. Товарищи должны держать меня и тащить за собой и за счет этого сами укрепятся. Ведь я послужил для них поводом соединиться ради моего спасения. Получается, что я помог группе!

* * *

Две тысячи лет назад рухнул Храм и с тех пор народ Израиля начал свои скитания по миру. Мы привыкли жить в изгнании между других народов и часто даже преуспевали в этом. А иногда наоборот, народы мира сводили с нами счеты. Ненависть к евреям росла и росла, волна поднималась за волной, а в последнее время поднимается настоящая цунами антисемитизма.

Проблема в том, что мы не исправляем разбиение. Антисемитизм – это результат нашего пренебрежения к возможности достичь исправления. Изгнание закончилось, но только в потенциале, а не на деле.

Многие мечтали бы оставить землю Израиля и вернуться в изгнание. Ведь святость только в том объединении, которое мы можем построить между нами. А без объединения нет святости, мы до сих пор находимся в разрушении. 

* * *

На самом деле, разрушение было исправлением. Нельзя назвать его порчей, ведь еще не было ничего исправленного, что можно было бы испортить. Это было разбиение границы между получающими и отдающими желаниями, границы между Творцом и творением, между свойствами Творца и свойствами творения. Поэтому оно было только ради исправления.

Желание насладиться существовало и до разбиения, только скрыто. После того, как оно раскрылось, творение уже может начать работать над ним и подниматься к Творцу. Каждый раз творению раскрывается его разница с Творцом, что дает ему возможность исправить это расхождение и приблизиться к Творцу.

Эта разница уже существовала и до того, но сейчас она раскрылась. То есть происходит раскрытие относительно творения, будто мы надеваем очки и начинаем видеть неисправность, которую раньше не замечали. 

* * *

Крушение Храма олицетворяет смешение Бины с Малхут. Поэтому было два крушения, соответственно двум уровням в духовных парцуфим: далет-гимел (4/3) и гимел-бет (3/2). Первый Храм был разрушен на уровне мохин дэ-Хая, а Второй – на уровне мохин дэ-Нэшама.

Поэтому крушение Первого Храма было гораздо более сильным и существенным. Но разрушение Второго Храма было значительнее в том, что означало полный выход из духовного.

Первый Храм – это духовное объединение, в котором все желания соединены вместе с намерением отдачи Творцу на ступени мохин дэ-Хая. Проходила огромная борьба между людьми и каждого с самим собой за то, чтобы сохранить это объединение и не упасть. Но эгоизм все время рос, и в итоге все же случилось разбиение.

Народ Израиля вышел в изгнание, то есть произошел разрыв между ступенями – духовный парцуф исчерпал себя. А после изгнания народ возвращается к духовному, строя новый Храм. (Первый Храм это словно малхэй ДАХГАТ, а Второй Храм - малхэй ТАНИМ в мире Некудим, которые разбились).

Разбиение Второго Храма было уже окончательным выходом из духовного – все вышли в намерение ради себя. И с тех пор весь народ, кроме особых людей – каббалистов, вошел в процесс непрерывного спуска поколений.

Невозможно сравнивать поколения, жившие сразу после крушения Первого или Второго Храма, с нашими современниками. Они чувствовали гораздо большую связь друг с другом. Святость еще подсвечивала им издали, падали искры от крушения предыдущего Храма и оказывали действие.

Поэтому в тех поколениях еще были великие люди, даже после крушения Второго Храма. Мы видим, какие великие книги они оставили нам: Мишну, Талмуд.

Многие еще находились в духовном постижении. Падение не произошло мгновенно, свет исходил из парцуфа постепенно, пока мы не оказались почти в полной темноте ко времени Ари.

Со времени Бааль Шема и далее началось уже пробуждение снизу. Бааль Шем Тов проделал огромную работу, возрождая духовность, а за ним Бааль Сулам. Были и другие каббалисты, жившие в промежуток между ними. Последним большим каббалистом нашего времени был Рабаш, оставивший нам всю методику исправления, которой мы сегодня пользуемся.