То есть сосуд тем ценнее, чем больше мы сделали внутри знания, чтобы практически его создать: соединялись вместе, приклеивались друг к другу, склеивали нашу чашу. А Творец предпочтительнее – насколько больше Он вызывает у меня проблем, вопросов, страхов, мыслей, сомнений в Его управлении, а я несмотря на все это, ценю Его и стараюсь прилепиться. Чем больше тут моя вера выше знания, тем ценнее, тем сильнее я стремлюсь к более высокой ступени.

И чем больше различие, эта дельта между светом, Творцом, и сосудом, желанием – тем ценнее. Все время необходимо сохранять такое отношение, и видеть в товарищах – великих людей поколения. Я обязан чувствовать, понимать, воспринимать их только в таком виде.

Тогда как, относительно Творца – все наоборот. Чем меньше у меня сомнений относительно товарищей – тем лучше, и чем больше у меня сомнений относительно Творца, но несмотря на это, я стремлюсь к Нему – тем лучше.

В этом разница между сосудом и светом, возвращающим к источнику – каким бы высоким он ни был, я готов прилепиться к нему, впечатлиться, утонуть в нем, принимая выше своего разума. Ведь это свет, и пусть подействует на меня, властвует надо мной и производит изменения.

Но все относящееся к сосуду, то есть все, кроме Творца, я обязан принимать внутри знания, как можно яснее и понятнее, определеннее.

Так Творец будет каждый раз раскрываться мне все яснее внутри сосуда, а я должен буду подниматься и стремиться стать еще выше по отношению к Нему, ценить Его еще больше, чем прежде.