Ты уже становишься участником его судьбы. Поэтому ты должен сделать так, чтобы его представление о тебе, о танцах, о твоем искусстве все равно осталось положительным, даже хотя и мимолетным. Это первое.

Второе: попытайся создать в нем впечатление, что танец формирует человека. Потому что человек хочет выразить себя через танец.

Танец – это, можно сказать, самое древнее и самое устойчивое природное выражение себя. Посмотрите, как танцуют примитивные народы около костра друг с другом. Голубки кружатся друг с другом и так далее. Это всё в танце. Это не речь наша, которая потом создавалась, а танцы.

То есть танец – это внутреннее выражение порывов души, стремление. Поэтому это очень серьезный язык природы, очень глубокий, самый естественный.

Балет может выразить абсолютно любые чаяния, желания, переживания, сопереживания – всё. И не надо ничего говорить. Если это настоящее действие, то буквально любое движение мизинца или поворот головы – это всё!

Это целая наука. Мы же знаем, что существует наука о мимике, о движениях. И все это связано с природой человека, с его местом проживания и так далее. Это очень глубокий разговор, это очень далеко от нас сегодня. Мы сегодня вообще заблокированы от всего этого.

Танец – это выражение души. Этим можно человека поразить, заразить, привязать к себе, утянуть, покорить.

Вопрос: Это красиво! А вы танцем занимались когда-нибудь?

Ответ: Нет. Я просто понимаю это. У меня есть какая-то внутренняя тоска, что люди этим не владеют, в том числе и я.

Об этом можно говорить очень много, потому что здесь не наслоение всевозможных школ, периодов истории. Это на самом деле язык души.

Реплика: Егор еще спрашивает: "Как сохранить уникальность каждого ребенка, который приходит?"

Ответ: Для этого надо быть очень серьезным преподавателем, брать к себе, может быть, парочку учеников и не больше, как это делали древние мудрецы. Они не принимали огромные школы. Бывало, конечно, такое, как у рабби Акивы, но обычно это были два-три человека, с которыми мудрец занимался и всё.

Танец – это на самом деле язык. Я не говорю о современном балете. Я говорю о том, что можно выразить через движения.

Вопрос: То есть, преподавая танец, можно вырастить на самом деле мудреца?

Ответ: Конечно! Это не танец, ты преподаешь ему язык общения с другими людьми. А кроме общения, в принципе, нам ничего не надо. В этом и заключается исправление мира. Так что, на самом деле танец, как о нем говорит наука каббала, – это просто высший пилотаж.

Это сближение чувственное, причем без слов, даже без музыки. Это выражение, в котором нет ничего наносного, хотя и слова, и музыка всё это могут дополнить. Но при правильном выражении движение тела – оно достаточно. Мы видим, что у животных в этом заключается всё. Одно животное видит другое, и они понимают друг друга, взаимодействуют.

Вопрос: А какая цель должна быть у учителя, который преподает этот язык общения – танцы?

Ответ: Язык – он тоже очень специфический. Здесь невозможно навязывать человеку язык, потому что каждый язык – это ограничение, это насилие. Ты его заставляешь именно таким образом выражать себя. А в движении, в танце если человек полностью расслабляется, то тогда он может выразить себя, и остальные его поймут именно из-за того, что он выражает себя самого и только.

Вопрос: То есть задача учителя, по большому счету, – чтобы его ученик был самим собой в танце?

Ответ: Конечно. Именно в том, чтобы освободить его от любых внешних ограничений.

Вопрос: Как же это? Это невозможно преподавать!

Ответ: Преподаешь ты только то, как можно освободиться от своих внутренних ограничений. А затем ты уже поёшь свое, выражаешь себя. И здесь нет ничего! Остальные просто должны как можно больше отменить себя, войти в тебя, в твое понимание какого-то внутреннего переживания, и тогда они поймут, что ты танцуешь.

И без музыки, без слов, без ничего – одни движения.